Последние дни были чрезвычайно паршивыми. Тот случай в автосалоне. Затем окончательный разрыв с Джимом, я уже не в первый раз я переживаю подобное. Словно такова моя судьба. Терять любимых и дорогих, а оставшееся время копаться в себе, искать все ошибки. Но, может быть это и к лучшему. Потому что моя жизнь - одна сплошная полоса препятствий. А ведь все родственники так желали мне скорее выйти замуж, и обрести семью. Мне, девушке, которой свобода нужна была, как воздух. Я не могла жить в спокойствии. Никакой суеты, никаких неожиданностей, как можно так жить? Адреналин, неожиданности, вот что вызывало удовольствие, но в то же время чертовски  изматывало. 
Чёрное острие карандаша скользит по обратной стороны фотографии. Я подписываю даты, оставляю заметки для себя. Я люблю распечатывать фотографии, электронные носители заполонили мир, но ведь это так приятно перелистывать фотоальбомы. Сегодня мне удалось  ухватить за хвост если не музу, то что-то очень на неё похожее. Фотосъемка прошла на «Ура», я не жалела времени и кадров, поэтому к обеду весь носитель фотоаппарата был забит под завязку.  Мне нравится эта работа. Нравится работать именно здесь и сейчас. Под оживленные разговоры ассистентов, визажистов, стилистов. Под шум вспышки, под жужжание вентилятора. Я даже не чувствую как бежит время. Сегодня я была на работе уже в пять часов утра, съемка на улице, съемка в помещении. Шикарные модели  с идеальной внешностью,  изумительный изгиб ресниц, уголок губ,  настоящая полуулыбка. Вот такими  я их люблю, настоящими.
И всё было бы хорошо если бы  громкий звук из моей сумки не разразился на всё помещение отталкиваясь эхом от пустых стен. Я  испуганно дёргаю рукой и последний кадр  окажется смазанным. Голос  ассистентки невольно заставляет меня свести брови к переносице. Опять этот парень, и что ему  не сидится в машине спокойно? Вопрос, конечно же, очень глупый. Ведь его работа охранять меня, а я даже не разрешаю ему заходить в помещение. Выкладывая на лице дежурную, пластмассовую улыбку я поднимаю трубку и отпускаю что-то язвительное.
С того понедельника я объявила открытую войну мистеру Кенту. Я всячески избегала его, захлопывала дверь перед самым его носом, а к месту моей работы ему категорически было запрещено подходить. У меня были свои козыри на руках, ведь стоило мне только взболтнуть о том, что мистер Кент бывает в бойцовском клубе, который запрещен и является нелегальным, как его карьера верного защитника тут же пошла бы под откос. А ведь я даже не раскрыла все карты. В запасе у меня были фотографии, которые  я надежно спрятала в сейфе, а так же на множестве носителей под паролем.
Поэтому на работе я была одна, Майкл ждал меня возле входа, названивая каждые полчаса. Ну, вроде как проверка связи, но отчего-то мне не хотелось с ним говорить, поэтому мой ассистент кидал ему шаблонное сообщение «ok», и на этом наша переписка заканчивалась.
Из ресторанов я умело выходила через черный ход, а вот в машине мне приходилось ехать с ним рядом. Гробовая тишина прерывалась на короткие язвительные фразочки.
И угораздило же меня ему помочь в тот день. Если бы я засунула свои из неоткуда вспыхнувшие чувства куда подальше, а беспокойство отправила в отпуск, возможно этого бы и не было. Мне нужно было покинуть со всеми автосалон, но я осталась.
Отец злился, высказывал своё недовольство Майклу, мне, и я надеялась что у отца  скоро закончится терпение, и он выпишет мистеру Кенту чек с приличной суммой и отправит отдыхать, это было бы не плохо, а пока, я буду жизнь своей жизнью.
Огромный отель, здесь слишком много народу, официанты еле протискиваются между гостями. Бриллианты, сапфиры, рубины, и многое другое, вокруг всё сияет и переливается будто белоснежный снег на солнце. Я не спеша прохожу мимо пары-тройки знакомых, в моих руках шампанское, непременный атрибут любого светского раута. От всех этих сборищ тошнит, но я улыбаюсь, здороваюсь, и обсуждаю самые глупые в мире темы.
Светские беседы всегда были невероятно скучны.  Отдаю пустой бокал официанту с подносом, и примечаю на себе взгляд Кента, слегка нахмурившись отворачиваюсь.
И всё же я была права, Майкл притягивает к себе неприятные события.  Выражение моего лица мгновенно переменилось из натянуто-счастливого в несколько недоуменное и даже перепуганное. Резкий выстрел, молодой человек в секунду оказавшийся рядом увлекает меня на пол. Я напугана? Да, но почему-то не трясусь от страха как эта блондинка рядом со мной. Я не кричу и не плачу. Я выгляжу так, будто бы ничего не произошло. Когда мне страшно, я впадаю в состояние какой-то прострации, не понимая, что происходит вокруг, именно поэтому я быстро киваю и предпочитаю молчать, хоть была не шибко рада тому, как резко парень притянул меня к полу. Но сейчас не лучшее время для ворчания, я прикрываю глаза, и делаю глубокий вдох, в тот самый момент когда блондинку вытягивают к центру залы.  На её месте могла оказаться я, но лишь благодаря Кенту я оказалась позади него.
Вокруг слышатся сдавленные писки,  и выслушивают требования, требования с которыми лучше не спорить. Когда Майкл тихо пытался успокоить меня, я поверила, сейчас, после этой перестрелки мне стало как-то по особенному страшно, я подрагивала и старалась не смотреть в сторону убитого телохранителя, - уж постарайся, иначе отец будет недоволен, - тихо прошептала я, ну что поделаешь это моя защитная реакция, я язва и колючка, пора бы уже привыкнуть.
Его шаги, шарканье,  я смотрю куда-то в пол, когда примечаю как супротив меня останавливается мужчина, самый главный из них. Сердце бешено колотится в груди то и дело пропуская свой ритм. Глубокий выдох, всё будет хорошо, он ведь обещал.
Я чувствую как мужчина разглядывает меня, хоть и не смотрю на него, от этого взгляда на противно. Оголенные плечи хочется  накрыть чем либо, лишь бы он не смотрел. Я не знаю, что проносится в моей голове прежде чем я ощущаю как мужчина хватая меня за волосы тянет к себе.
Я пытаюсь сконцентрироваться на Кенте, с надеждой что он не начнет геройствовать сейчас. Это слишком опасно, мужчина проводит дулом пистолет от уха вниз по моей шее, я кажется перестаю дышать, перед глазами словно белая пелена. Он отпускает какой-то пошлый комментарий и все его сообщники одобрительно обсуждают этот «комплимент» в мою строну. Они наверняка знают тут практически всех. Владельцы газет, банков, модели, элита общества, все здесь неприлично богаты. Наверное, если каждый их них пожертвует пят  процентов от годового дохода, то вместе мы сможем истребить голод в Африке на целый год. Но почти все люди из присутствующих здесь не выделят даже лишнего цента на общественные нужны. Зажиточные толстосумы.   
Неужели всё вот так и закончится?
Его шершавые и такие горячие пальцы останавливаются на моей шее и со всей силы дергают колье вниз, так, что застежка под натиском ломается. В фильмах такие моменты происходят быстро, люди даже не моргают когда преступники срывают  с них дорогие украшения. В жизни всё намного хуже, в первые секунды ощущаешь сильное давление, цепочка колье впивается в кожу оставляя на ней заметные отметины, а затем рвется, и ты чувствуешь некоторое облегчение, но это лишь на секунду. Сырыми затхлыми подворотнями и несносным запахом дешевых сигарет — так пахло от этого мужчины, эти факты навсегда врежутся в мою память.
Сапфиры в руках мужчины переливаются от блеска огромной люстры. Фамильное колье принадлежало ещё нашей прабабушке, и передавалось строго от матери к дочери. Я не надевала его прежде, потому что считала его поистине ценным экземпляром, но сегодня оно изумительно подходило к рубиновому платью.
Другой рукой мужчина продолжает держать меня за волосы, больно,  да так что мне приходится наклонять голову назад. Частое дыхание, я пытаюсь сконцентрироваться на Кенте, потому что те кто бы мог за меня заступиться прячут взоры. Даже тот парень, который буквально пару минут назад расхваливал свои доходы и свою международную деятельность.
Терпение лопнуло, в момент, когда его грубые пальцы коснулись моего лица. Я дернулась, и мужчина тут же потянул меня к себе за волосы. Боль неимоверная, я зажмурилась ожидая следующего шага. Он спрашивает моё имя, - Кристина… Кристина Гамильтон…, - Еле слышно отвечаю, и тут же он толкает меня в сторону Майкла, да так, что я чуть не падаю.
Я знаю, что такое получать информацию, которая тебе не предназначена.  И тот факт ,что я запоминаю столь отличительные черты в этих людях, не сыграет мне на руку.
Они безумцы, самоубийцы, совсем скоро сюда прибудет полиция, окружит здание и заломив им руки отведет в спец фургон, но не перестреляют ли они  всех до этого времени? Секундная стрелка на часах замерла.
Здесь же сотни скрытых камер, почему столь долго тянется это бездействие? Дрожащей рукой касаюсь болящей шеи с которой было сорвано колье.