Если я думал, что самое плохое позади, когда выпроводил за дверь Шен и этого козла и остался после этого живым и даже невредимым, то я очень сильно ошибался. Чем дальше в лес, тем страшнее. С каждым днем Фэйт становилась все раздражительнее. Она и так легкостью характера не отличалась, а беременность сделала из нее монстра. И если раньше я мог позволить себе на нее рявкнуть, устроить скандал, швырнуть что-нибудь в стену, дабы выпустить пар, то сейчас мне приходилось сдерживаться. В голове была одна мысль - не навредить ребенку. Я очень боялся, что с ним что - то случится. Или с Фэйт. За эти девять месяцев я чертовски устал, был буквально на грани. А все потому, что Фэйт испытывала на прочность мои нервы. Мне приходилось усмирять свою природную вспыльчивость, только что бы не спровоцировать скандал. Я продолжаю себе удивляться. Да и окружающие тоже то и дело твердят, что та авария, в которую я попал кажется в прошлой жизни, здорово повредила мне мозги. Все возможно, не буду спорить. Потому что до того случая, я и представить себе не мог, что буду нестись домой с работы, бегать по магазинам в поисках какого-то идиотского йогурта, который продается только в центре города, только в одном магазине и только в определенные часы. Ладно, скоро все это закончится. Осталось совсем чуть-чуть. Я успокаивал себя таким образом, но последние несколько недель были просто похожи на ад. Если честно, после каждого высказывания Фэйт я был готов встать в центре города и орать до хрипоты, лишь бы только спустить пар. Но мне приходилось контролировать уровень раздражения, следить за выражением лица и тоном, потому что если Фоссет вдруг что-то не понравится, скандал или слезы мне обеспеченны. А потом обвинения в том, что я бесчувственная сволочь. Но больше всего не везло моим подчиненным. Потому что я приходил на работу взвинченный, злой и не выспавшийся. Под горячую руку мог попасться кто угодно, от уборщицы, до ведущего специалиста. Этому правда никто не удивлялся, так как я никогда не отличался спокойным нравом, но последнее время я будто с цепи сорвался.
Ну вот, опять началось. Фоссет опять нашла к чему прицепиться. Я подавил тяжелый вздох и  решил притвориться мертвым. Правда с моей женой это не прокатит, но вдруг.
-Я предлагал нанять помощницу. Как можно мягче отвечаю жене. Сейчас она еще больше заведется, вот дурак, лучше бы молчал. Фоссет всегда категорически против этого. не понятно только, чего она не хочет больше: того, что бы кто-то шарился по ее вещам и устанавливал свои порядки, или же боится, что я буду изменять беременной жене с приходящей прислугой? Развивать эту темя я не хотел, потому что Фэйт и тут нашла бы к чему прицепиться. Господи! Ну когда уже ты родишь?!! Может тогда успокоишься?! В сердцах подумал я, выслушивая беспочвенные обвинения от жены. Ну спрашивается, чего этой неугомонной женщине еще надо? Отличный дом, любимая работа, скоро появится ребенок, шикарный, а самое главное скромный муж рядом. Нет, все никак не успокоится.
Я перелистывая страницу журнала, готовясь выслушать еще поток колкостей, но вместо этого тишина. Это немного напрягает, если уж Фэйт завелась, то малой кровью я не отделаюсь. Я прислушиваюсь к тишине, различаю сдавленный вздох, тихий голос Фэйт окликает меня по имени. Вот это уже страшнее любых ее воплей. Я поднимаюсь с постели и захожу в ванную.
-Ты в порядке? Глупый вопрос, но другого мне в голову не пришло. Я опускаюсь рядом с Фэйт, которая скорчилась на полу. - Ты что, рожаешь? От этого предположения у меня волосы на затылке зашевелились, а по спине побежала чертова толпа мурашек. Нет, еще рано. Мы не планировали. Врач же сказал, что на следующей неделе. К тому времени Фэйт должна уже лежать в больнице, в окружении опытных врачей, которые знаю, что надо делать. Да черт возьми, я не знаю, что делать - то надо. А вдруг она не рожает? Меня накрывает липкая волна паники.
-Ты сможешь встать? Я обнимаю ее за плечи, когда приступ боли проходит и помогаю подняться. Нам нужно дойти до спальни до того, как ее скрутит в очередной раз. Мы едва успеваем переступить порог комнаты, как ее опять скручивает волна боли. Фэйт стонет и опускается на ковер. Хрен с ним, ковер мягкий, это вам не холодный кафель. -Потерпи немного Прошу я, лихорадочно путаясь в клавишах мобильного, стараясь найти номер врача Фэйт. Путано объясняю ситуацию, Фэйт продолжает стонать и кажется даже проклинать меня.
Предупредив врача, я кое-как спускаюсь вместе с Фоссет вниз, к машине. Теперь главное доехать до клиники без происшествий. Меня лихорадит, руки трясутся так, что я не могу сначала открыть дверь, а затем с трудом вставляю ключ в замок зажигания. Фэйт сворачивается на сидении, периодически что-то жалобно скуля.
Едва мы оказались в больнице, как Фоссет уволокли врачи, оставляя меня в неведении. Нет, а как же меня успокоить? Сказать что все будет хорошо, ну как в кино обычно показывают. Я не могу находиться в этом коридоре. Белые стены давят и сводят меня с ума, пока я не узнаю, что там с ней происходит.

Никто не предупреждал что это будет ... так. Я даже не могу подобрать слова, что бы четко описать то, что происходило. Да и мысли мои не были связными, скорее какой-то хаотичный поток сознания. Все, что происходило, все было ужасно. Все далеко не так, как я планировал. Когда мои планы нарушаются, это всегда нервирует меня. А сегодня из под моих ног буквально выбили почву. Я особо не беспокоился на счет того, как Фоссет будет рожать, просто потому, что рассчитывал, что мне не придется присутствовать при этом событии. Да, я как большинство мужчин трусливо поджимаю метафорический хвост как только речь заходит о родах. Как-то мы с Фейт были в гостях у друзей семьи. К слову сказать у них было уже двое детей, поэтому Фоссет буквально пинками заставляла меня идти к ним на ужин или же приглашала их к нам, дабы набраться опыта у Маргарет. Не знаю, как много полезного для себя почерпнула Фэйт из этих визитов, но меня они буквально доводили до седых волос. Я даже не говорю о том, что два пятилетних неуправляемых сорванца в доме  - конец всему. Частенько темой разговора становился вопрос - должен или нет муж присутствовать на родах. Маргарет с пеной у рта доказывала, что должен, приводила кучу аргументов за. Я, естественно, с ней спорил, утверждая что мужу и вне стен палаты хорошо. Нет, ну посудите сами, какой извращенец захочет смотреть как жена мучается в схватках и кричит от боли? На мой взгляд надо очень сильно не любить жену, что бы самовольно захотеть присутствовать при родах и наблюдать, как любимая мучается в судорогах, а ты и помочь ничем не можешь. Нет, увольте, это выше моих сил. Но всегда крайне разумная Фоссет, видимо под влиянием гормонов(черт бы их побрал, эти самые гормоны) задумалась о том, что я все же должен быть рядом во время родов. Сколько же мы с ней спорили. Она доказывала мне, что это необходимо, говоря при этом словами Маргарет, а я, в тайне мечтая придушить эту самую Маргарет, старательно приводил аргументы против. В итоге мы так ни к чему и не пришли, потому что думали, что у нас еще есть время. Но времени у нас не оказалось. Поэтому теперь в лихорадке то и дело проскакивала мысль о том, должен ли я там быть или нет. Я говорю "там", когда имею ввиду родильную палату, но на самом деле у меня чувство, будто меня просят зайти как минимум в ад. Хотя, если выбирать между адовой сковородкой и родами любимой женщины, я пожалуй выберу первое.
Сейчас я мечусь из стороны в сторону по больничному коридору, не находя себе места, врачи не обращают на меня внимания, поэтому я не знаю, что происходит с Фэйт. Что бы как - то отвлечься я ищу взглядом часы, но их нет, бросаю взгляд на руку, но тщетно, в панике я забыл обо всем на свете, я до сих пор в спортивных домашних штанах и футболке, чего уж тут говорить о часах, слава Богу, что хоть не в тапочках. Я дезориентирован, даже не могу определить, как долго я тут нахожусь. Мне кажется, что прошло уже несколько часов, но наверняка меньше. Иначе бы уже давно вышла сестра или врач хоть с каким-то известием.
Словно ответом на мои мысли меня окликнули, обернувшись я увидел женщину в белом халате. Что-то в ее лице мне не понравилось. За секунду в моей голове пролетела целая стая разнообразных мыслей. У каждого из нас бывает в жизни время, когда необходимо сделать выбор. Вспомнить всё, что любишь, ценишь, и сделать то, что Ты, только Ты сам, считаешь правильным. Потому что ничьё мнение кроме твоего не будет иметь значения, и только ты сам будешь решать, прав ты или нет. Время выбора – жестокое время, потому что после одного лишь шага часто уже не бывает возврата. И иногда случается так, что этот выбор надо успеть сделать между двумя ударами сердца. Иначе жизнь сделает свой выбор за тебя, и придётся идти по чужой, мучительной и бессмысленной дороге. Но сейчас я так хотел, что бы мне не пришлось делать этот выбор. Это жестоко, вам не кажется, делать выбор между женой и ребенком? Зачем мне ребенок, если не будет Фэйт? Смотреть на малыша или малышку, находить в ней любимые черты и вновь испытывать боль? Или, еще хлеще, возненавидеть некогда желанного ребенка? Или выбрать жену и убить общего ребенка? Что будет с Фоссет, когда она узнает? Я перевел сумасшедший взгляд на врача, уголком сознания отмечая, как в лице ее появилось нечто сочувствующее.
-Фэйт. Спасите Фоссет. Хрипло произнес я. Слова давались с трудом, будто воздух стал вязким и мне стало сложно двигаться и говорить. Это не так, это всего лишь воображение. Женщина кивнув, развернулась. - Насколько все серьезно? Проговорил я вдогонку, но она уже не услышала меня. потому что вместо нормального голоса из горла вырвался хриплый шепот. Она скрылась за дверями палаты, оставляя меня в неведении, оставляя наедине со своими страшными мыслями. Именно сейчас я пожалел о том, что не знал ни единого слова молитвы. Да, я Адам Шерман, был готов молиться, просить у Бога спасения. Я никогда не задумывался, есть ли кто - то ТАМ, над нами. Но сейчас я жалел о том, что отлынивал от церкви в детстве, когда меня туда пыталась зазвать бабушка. Но я все равно молился так как умел, горячо прося Бога лишь о том, что бы Фэйт вернулась ко мне и о том, что бы ей не пришлось страдать. Она не переживет смерти ребенка. Это было несправедливо.

Мне казалось, что я успею поседеть за время ожидания. Я никогда так не волновался прежде. У человека в жизни происходит множество ситуаций, когда пробирает холодный пот и ладони становятся влажными. Наверное каждый из вас сможет вспомнить с десяток, а то и больше подобных историй. У кого - то это волнение перед выпускным экзаменом до тошноты, мурашки по спине во время сдачи экзамена по вождению, противное сосущее чувство где-то под ложечкой перед первым свиданием, дрожь перед первым занятием любовью. Многое может заставить человека покрываться испариной и нервничать, но я не помню, что бы когда - то испытывал чувство страха. Я мог злиться, раздражаться, но такая ледяная пустота внутри ощущалась мною в первый раз за всю мою жизнь. И это учитывая тот факт, что вся моя жизнь отнюдь не была похожа на сюжет детской сказки. Скорее на сюжет для драматического сериала, честное слово. Свадьба, авария, потеря памяти, развод, всего и не перечислить. Слишком многое мне пришлось пережить за последний год. И вот, очередное испытание, через которое я надеюсь прости достойно. Я не хочу думать о плохом, кто-то когда - то сказал, что мысль материальна. Я не хочу пропускать в  разум сомнения в благополучном исходе дела. Мысли ворочаются где -то в глубине темной ядовитой змеей, но я не даю ей выползти на свет, не хочу отравлять сознание этим ядом. Мне нельзя впадать в уныние. Я успокаиваю себя тем, что медицина далеко шагнула, мы не в средние века живем и ничего плохого не  случиться. Через несколько часов Фэйт уже сможет взять на руки ребенка. Время тянулось мучительно, что бы хоть как - то занять себя во время ожидания, я налил себе кофе, благо автомат был на этом же этаже и мне не пришлось никуда идти. Вкус больничного кофе просто отвратителен, чуть подкрашенный кипяток. Я делаю глоток, обжигая губы, но не чувствуя вкуса, мне совершенно плевать, что пить. По сути дела, мне просто нужно чем - то занять руки, поэтому безвкусный кофе как нельзя лучше подойдет.
Наконец я увидел врача Фоссет и подскочил как ужаленный. Кажется я задавал слишком много вопросов, потому что врач лишь отправил меня к жене. Нарядившись в больничный халат, я вошел в палату. Мое сердце стучало где-то в районе горла. Признаться, я испытывал странное чувство, будто в горле стоял ком, ну еще не хватало расплакаться. Возьми себя в руки, тряпка. У меня дрожат ноги, поэтому я пересекаю палату под взглядами медицинских сестер и присаживаюсь на край больничной койки. Я целую Фэйт в ответ и смотрю на гулящий комочек в ее руках. Я всегда считал, что новорожденные дети просто ужасны. Нет, правда, это вам не те пухлые младенцы, которых показывают в рекламных роликах, но но в этом сморщенном личике было что- то родное и любимое, поэтому я запихнул свой первобытный ужас подальше и легонько коснулся пальцами крохотной ручки.
-Привет... я осознаю, что имени для сына мы так и не выбрали, чем только девять месяцев занимались, одному Богу известно. Ну, скоро мы этим займемся. -Я так счастлив. Проговорил я, глядя в уставшие глаза Фэйт. Если честно, я не знал. что мне еще сказать, поскольку вообще не привык выражать свои чувства. Я не приучен к громким восторгам или сюсюканью, но эмоции переполняли меня, я действительно был счастлив. Губы дрогнули в улыбке, когда малыш  зашевелил ручкой и закряхтел.
Все произошло так быстро, только что мы сидели и улыбались как полные кретины, а потом Фоссет сползла вниз. Шум, паника, я автоматически схватил сверток с малышом из ослабевших рук жены, а потом оказался оттесненным к дальней стенке. Прижимая к себе сына, я в ужасе смотрел на носящихся туда сюда врачей, слышал писк аппаратов, отрывистые фразы и ничего не понимал.
-Адам, вернись сегодня пораньше, у меня планы на вечер.
-Мам, ты же знаешь, у меня деловая встреча. Ты обещала посидеть с .. ним. Я обернулся на голос и увидел мать, смотрящую на меня с укоризной. Фэйт до сих пор была в больнице, не в самом лучшем состоянии. Поэтому Агата взяла на себя все обязательства по воспитанию внука.
-Ты хотел сказать, с твоим сыном? Адам, не глупи, ты даже не можешь дать ему имя до сих пор? Фэйт убьет тебя, когда выйдет из больницы.
-Вот когда выйдет, тогда и поговорим. Мрачно проговорил я, затягивая галстук. Мать уже который раз заводила этот разговор, но я каждый раз сбегал от него, прикрываясь важными делами. Наверное еще никогда я так не стремился взвалить на себя побольше работы.
-Адам, ты когда в последний раз держал сына на руках? В больнице, когда Фэйт еще была в порядке? Не будь чудовищем, мальчику нужны родители. И если его мать сейчас лежит в клинике, то ты вполне себе здоров и можешь взять сына на руки, хотя бы раз в день! Возмущению Агаты не было предела. Казалось, она бы начала кричать, если бы в детской не спал малыш.
-Я возьму его тогда, когда у меня будет на это время. Ты верно заметила, мальчику нужны родители, а еще дети это дорогое удовольствие, поэтому папа этого мальчика сейчас пойдет зарабатывать ему на памперсы, которые стоят так, будто их шьют из настоящего шелка. Поэтому будь хорошей бабушкой внуку и посиди с ним. Если тебе это сложно, я найму няню.
Я схватил пиджак и сбежал вниз по лестнице под укоризненным взглядом матери. И так было каждый день. Мать была права, я ни разу не брал сына на руки после того, как вернулся с ним из клиники. Я спихнув всю заботу о малыше на Агату, а сам прикрывался работой. Я не мог подходить к нему, я даже по имени его не называл. Я не знаю, что со мной происходит, но я просто не могу смотреть на этого ребенка.

Все меняется мгновенно. Если бы я задумался хоть на секунду, то понял бы, что маленький человечек в колыбельке ни в чем не виноват. Я мог бы вспомнить те чувства, которые испытывал, когда узнал о беременности Фэйт, ту всепоглощающую нежность к ней и малышу. Любовь, которую я испытывал к не родившемуся еще мальчишке. Страх, что я буду плохим отцом. Или хотя бы на малую толику буду походить на Майкла. Я бы мог наверное во многом разобраться, но вместо этого я поступил так, как привык поступать всегда - я просто уходил с головой в работу, делал вид, что проблем просто не существует. Это ведь гораздо проще, за все мои 28 лет жизни такая практика меня ни разу не подводила. Я забыл одну очень важную деталь, теперь я нес ответственность не только за себя, но и за крохотного малыша, который пока еще не понимает, что происходит вокруг. С ним возится Агата и он доволен, поскольку мать выливает на него всю свою скопившуюся любовь. Я и Эллисон уже давно не нуждаемся в том, что бы нам меняли пеленки, отец весь погружен в свой бизнес, а Агате нужен кто-то, кого бы она могла любить. И собака для этих целей мало подходит. Поэтому она идеальный вариант для того, что бы нянчится с ребенком. Я даже в мыслях не могу назвать его каким-либо именем, кажется, если я назову его по имени, он станет более материальным и близким что ли. А пока это просто ребенок. Младенец, даже не сын. Я не думаю о том, что у меня появился сын.
-Адам, у тебя проблемы, но ты не хочешь этого признавать! Мать остановила меня в дверях, сжимая в руках бутылочки с молоком.
-Мам, у меня будут проблемы в том случае, если я опоздаю на встречу с Гилмором.Попробовал отшутиться я, трусливо отводя взгляд от ее лица. Она в очередной раз заводила разговор на одну и ту же тему, но если ранее это были прозрачные намеки, то теперь она была настроена решительно.
-А ты не хочешь покормить сына? Она выразительно указала взглядом на бутылочки.
-Уверен, ты с этим справишься сама, а если я опоздаю на встречу, Гилмор уйдет к конкурентам.
-Дело не в том, что ты не можешь уделить сыну время в данную секунду, а в том, что ты вообще к нему не подходишь, Адам! Ребенок тебе не игрушки и ему нужен отец. Так что возьми себя в руки и прекрати прятать голову в песок!
Я вновь сбежал, хлопнув дверью, не желая признавать, что мать права. Агата вообще была мудрой женщиной, не смотря на то, что Фоссет ее просто не выносила. Но в эти склоки я старался не вмешиваться, потому что себе дороже. Начнешь защищать мать - обидится жена, встанешь на сторону Фэйт -  в позу встанет Агата. Ну их к черту, пусть сами разбираются.
Возможно мать права и у меня действительно есть некие проблемы. Но я не хочу этого признавать. Я и сам не могу понять, почему я не могу приблизиться к колыбельке. Первые несколько дней я старательно возился с сыном, выполняя указания матери. Это было тяжело, учиться быть отцом, заниматься бизнесом и ездить к Фоссет. Она все не приходила в себя. Первые несколько дней, пока она была в отключке, я приезжал регулярно. Но ситуация не менялась и я стал избегать поездок в больницу, ощущая, что на меня ужасно давит вид жены. лежащей без сознания, опутанной всеми этими проводочками. Эти врачи с похоронными минами и их "мы делаем, все что в наших силах". Лечащий врач Фэйт сказал, что все это осложнения из-за родов и беременности, которая ослабила ее организм. Это был первый звоночек. Мерзкий сигнал подсознанию. Я думал, что потеряю ее. Ситуация не улучшалась, а дома меня ждал маленький человечек требующий любви и внимания.
Я помню, как зашел в детскую комнату, которую с такой радостью обставляла Фоссет и склонился на сынишкой, который сладко спал в колыбельке, пуская слюни на плюшевого зайца. Я уже тогда испытывал странные смешанные чувства по отношению к собственному сыну, сложно определить что тогда преобладало. Это была не ненависть, как можно ненавидеть крохотное беззащитное существо? Но что-то щемящее в сердце.
Помню, как он проснулся и расплакался, выгибаясь дугой в колыбельке. Я взял его на руки, совершенно не зная, что с ним делать, но все же смог сменить подгузник и накормить его тем, что мне сунула мать. Агата ушла, а я остался с ним один на один. Наверное этот вечер и стал неким переломным моментом. Я держал мальчишку на руках, а он все время плакал и никак не мог угомониться. Я не знал. что с ним делать и только больше злился. Младенцы чувствуют все куда лучше нас, поэтому злой отец не самое лучшее успокоительное для плачущего малыша. Я убаюкивал его на руках, а он надрывался, норовя вырваться из моих рук. Я смотрел на его красное от плача лицо, в глазки, которые так были похожи на глаза Фэйт( хоть все и говорили, что малыш был похож на меня в детстве, я сходства особого не видел, на мой взгляд он был больше похож на мать.) Смотрел и не находил себе места. Сын слишком уж напоминал жену, которая могла пожертвовать за него своей жизнью. Я помню, что я тогда сказал. "Фэйт. Спасите Фоссет". Наверное тут больше не нужны никакие комментарии. Я хотел растить сына с женой, но не без нее. И если ребенок станет причиной по которой я потеряю Фэйт, я не уверен, что смогу спокойно растить его. Именно тот факт, что он был живым напоминанием о том, что я могу потерять Фэйт и не давал мне спокойно возиться  с ним. Не давал возможности любить его искренне и радоваться каждому мгновению из его детской жизни. Наверное Фэйт была права, когда называла меня чудовищем.
А я ведь надеялась на тебя
-Ты дома? Боже мой, у меня как камень с души свалился. Сколько бы раз я не приезжал или не звонил в больницу, врачи мне отвечали только то, что Фэйт пока еще рано возвращаться домой и ее состояние очень далеко от идеального. Я наклонился и коснулся ее лба губами, вдыхая запах волос. От нее едва заметно пахло больницей и лекарствами. Я не обратил внимания на ее холодный тон, ее появление дома было настоящим подарком свыше. Я еще не знал, что меня ждет. Не думал, как она отреагирует на то, что ребенком занималась Агата. -Я рад, что с тобой все в порядке. Почему ты не позвонила, я бы забрал тебя. Ты точно в порядке? Когда я звонил в больницу пару дней назад, твой врач сообщил, что ты все еще в тяжелом состоянии. Я присел на корточки рядом с креслом в котором расположилась Фэйт и с любовью разглядывал черты ее лица. Она явно была вымотана больницей, слишком уж усталой она выглядела. Наверное я слегка напоминал одержимого, настолько  я был рад тому, что она вернулась. Настолько, что даже не обратил внимания на то, что она была мягко говоря не в духе.
-Ты выглядишь усталой, может быть хочешь чего-нибудь? Я коснулся волос, убирая непослушную прядь с лица, но она шарахнулась в сторону, испугав дремавшего на ее руках младенца. Ребенок тут же разразился недовольным плачем, а Фэйт игнорируя меня склонилась над сыном и принялась его успокаивать.
-Чем ты недовольна, Фэйт?

И все с начала. Мы словно ходим по замкнутому кругу. Маршрут у нас всегда один и тот же: упреки - ненависть - злость - примирение - упреки. Это будто какое - то проклятье, если честно, то меня это даже бесит. Мы как малые дети, не умеем справляться  с трудностями. Серьезно, не смотря на то, что мы пережили, мы не умеем жить. Стоит чему - то произойти, в нас моментально вспыхивает ярость, обида, злоба, да что угодно. Вместо того, что бы разобраться, что происходит, мы достаем свои непроницаемые маски, прячем лица, делаем вид, что все в порядке. А следом следует взрыв. Ничего хорошего это нам не сулит, не знаю, сколько мы выдержим в подобном режиме. Месяц, год, больше? А может быть не выдержим и неделю? Если честно, то я начал уставать от постоянных претензий. Я не говорю, что я идеален, о нет, я ужасный муж(хотя может быть я так думаю, потому что так вечно говорит Фоссет?). Бесконечные упреки, ссоры, обиды. У любого человека существует предел. Предел терпения. И когда чаша переполняется, становится уже все равно. Я знаю, что мне важна Фоссет, пусть я иногда был ужасен. По сути, если задуматься, Фэйт вечно упрекала меня в изменах, даже тогда, когда этих самых измен не было. Девять месяцев ее беременности по правде сказать стали тяжелым испытанием для нас обоих. Постоянные перепады настроения - от слез к смеху. То и дело обвинения в каких-то мифических романах на стороне(ага, это в тот момент, когда я метался между полками супермаркетов выбирая этот чертов клубничный джем, который как потом оказалось, вовсе и не нужен был). Я, начитавшись умных книжек, терпеливо молчал, хотя мне больше всего хотелось встряхнуть жену за плечи или разнести весь дом в клочья. Вообще, мне с моим характером памятник надо ставить за то, что мы все-таки выдержали эти девять месяцев. Я думал, что наконец все закончится, но как оказалось с рождением сына все только начиналось. Фэйт всегда обвиняла меня в эгоизме, но похоже сейчас здесь не только я был эгоистом. Мы привыкли к тому, что мужчина - сильный пол, а значит он не может позволить себе слабости в виде плохого настроения, он не может быть растерян, расстроен или напуган в конце концов. Это означало, что я не могу  позволить эмоциям превалировать. Меня раздражала эта несправедливость. Меня бесило то, что Фэйт сразу же начала предъявлять претензии. Может быть, я сейчас походил на истеричную барышню, со всеми этими раздумьями, но я начинал задумываться над тем, что хоть Фоссет и обвиняла меня в невнимании, в нелюбви и прочем, но по сути сама она испытывала ко мне что-то? Вместо того, что бы попробовать склеить разбитую чашку она всегда только увеличивала маленькие трещинки. Это месть на первые совместные месяцы жизни? Не кажется ли вам, что месть несколько затянулась? Вот и сейчас, вместо того, что бы порадоваться тому, что сын здоров, сыт и спокоен, она начинает предъявлять мне претензии. Я не бросил его, просто предоставил матери. по скольку у нее как-то больше опыта в этих делах, нежели у меня. Я устроился в кресле, стараясь побороть чувство безнадежности. Знаете, такое чувство, будто ты выброшенная на берег рыба. Вроде бы спасительная влага близко, но сколько бы ты не трепыхался на песке, ты до нее никогда не доберешься.
-Я не бросил ребенка. Я не оставил его умирать от голода, не оставил его в больнице на попечении врачей, не привел к нему чужую тетку. За ним ухаживала моя мать Довольно жестко произнес я, холодно глядя на жену. Что ж, похоже период потепления закончен. Хватит. Похоже, что чем больше я делаю хорошего для этой женщины, тем меньше она желает понимать меня. Почему столько претензий? Разве ребенок голоден, заплакан или может быть ему вовремя не меняли пеленки? Нет, малыш накормлен, чист и вполне себе весел. -Тебе не кажется, что бабушка имеет право быть с ребенком? И женщина которая вырастила двух детей куда лучше для новорожденного, чем отец, который не знает даже чем его кормить? Как я должен был справляться без нее? И я не мог бросить работу, потому что младенца нужно еще и обеспечивать! Мне кажется, что я пытаюсь донести до жены самые простые вещи, но похоже роды отрицательно повлияли на ее мозг. Я думал, что сын все изменит, но лучше ничего не стало. Да, если копать глубже, в том, что я так мало времени уделял ребенку была другая причина, но по сути я не слишком - то преувеличивал. Я не мог сказать ей всю правду. Сказать жене, что смотреть не мог на малыша, пока думал, что она может умереть. Для чего действительно нужна смелость, так это для искренности. Выражать свои чувства не означает раскрывать всю душу перед кем-то – это значит самому принимать и честно показывать то, что у тебя на сердце, и неважно, что это может быть. Когда ты достаточно смел, чтобы быть искренним, ты знаешь сам, кто ты есть, и можешь позволить другим это увидеть. Это страшно, потому что ты чувствуешь себя таким уязвимым, открытым, боишься быть отвергнутым.
-Эта женщина - моя мать, Фэйт! Это перешло все границы. Фэйт всегда была не в ладах с Агатой, но это не значило, что она может не уважать мою семью. -Я ни разу в жизни не оскорбил ни твою мать, ни твоего отца, так что будь добра относится с уважением к моим родителям, какими бы они не были! Я старался не вмешиваться в отношения между Фэйт и Агатой, но сейчас жена перешла все границы. Да, может быть мать когда - то и сказала что -то не то, но она хотела наладить с ней отношения, но каждый раз натыкалась на ледяной душ, кому это понравится? Теперь уже похоже пути назад не было, скандал купировать не удастся. Но мне совсем не хотелось тратить силы на ругань. -Я позвал мать, что бы она помогла мне, потому что так было бы лучше для ребенка. Твои претензии не обоснованны. А имя ребенку мы хотели выбрать вместе, не ты ли спорила, отметая все предложенные варианты? Прекрати Фэйт. Ты просто ищешь повод для ссоры! Ты ненавидишь мою мать, моего отца, всю мою семью. А теперь, похоже, я тоже в этом списке? Зачем мы вообще тогда живем вместе? Зачем пытались создать семью, которая тебе не нужна? Ты же ненавидишь все, что связанно со мной. Пропасть между нами все расширялась и расширялась, мы думали, что ребенок станет мостиком, но похоже все только усугубилось. Я устал и иду спать. У меня нет желания уговаривать и успокаивать жену, пусть решает сама, что делать. Во всех непонятных ситуациях иди спать. Ведем себя как дети малые. Раздраженно махнув рукой, я развернулся и вышел из гостиной. По дороге в спальню, я хотел было заглянуть в детскую, но не смог перебороть себя и прошел мимо.
В спальне я не раздеваясь свалился на постель и злобно уставился в потолок. На потолке к сожалению ответов не оказалось, но я был слишком взбудоражен, что бы на самом деле заснуть. Поэтому я прокручивал сегодняшний разговор и еще больше злился. На себя, на непонятливую Фэйт, на все на свете. Может быть, лучше бы мы тогда развелись? Но сейчас и нечего об этом думать,  пусть Фоссет и считает меня последней сволочью, я не смогу бросить жену с новорожденным ребенком. Пусть даже и чувства у меня к сыну смешанные.

Может быть это хорошо? Хорошо, что мы ругаемся? Нет, вы не подумайте я не псих. Ссора естественным образом прерывает молчание и в семейном союзе двух разочаровавшихся друг в друге людей действует как вскрытие нарыва — снимает боль, пускает процесс заживления. Может быть благодаря постоянным выяснениям отношений мы все еще вместе? Не разбежались в разные стороны, зализывая раны и тая злобу друг на друга. Ведь по сути, мы всегда открыто выражали свои эмоции, злобу, недовольство, ничего не скрывая, не тая в себе, не замалчивая. Сколько пар разошлись после месяца совместной жизни, а все только потому, что держали свои эмоции в себе, холили и лелеяли свои обиды друг на друга, мысленно ругаясь с супругом. Итогом становился как правило разрыв. А ведь все могло быть гораздо проще,  вы могли высказать друг другу претензии, поругаться, выпустить пар и через минуту уже мирно обсуждать какую-нибудь ерунду. Поэтому я и не завидовал тем парам, у которых все гладко. Копнуть чуть глубже, все еще хуже чем у нас, муж изменяет и напивается, жена на успокоительных, ребенок нервный и заброшенный. Не говорю, что у нас проще, но в чем - то мы счастливее таких "идеальных" пар. Я смею на это надеяться. Хоть Фэйт и твердит, что у меня ужасный характер, я по крайней мере не лезу под юбку своей секретарши, что бы она там не думала и не говорила. Но, с другой стороны, мы не можем теперь постоянно ругаться. Это не пойдет на пользу малышу. Ребенок должен видеть, что его родители любят друг друга. Ну, или по крайней мере не пугаться диких криков, которые исторгают эти странные существа, которые именуются родителями. Мне хотелось все к чертям бросить, и сделать так, как я обычно делал раньше: встать и уйти из дома, провести ночь в каком-нибудь ночном клубе, баре или еще где. Отпустить все мысли с надеждой, что все само устаканиться. Но чувство ответственности теперь не давало мне это сделать, поэтому я только еще больше злился и раздражался. Ненавижу это слово "ответственность". И вообще, почему день, который должен был стать одним из счастливейших дней в нашей жизни опять превратился в черт знает что? У нас всегда так. Свадьба не принесла радости, рождение первенца тоже. То, что приносит радость нормальным людям, для нас означает только смуту.
-Какой, к черту, психолог, Фэйт? Тихо, но с чувством спросил я, не желая пугать малыша, который устроился на ее руках. Сын успокоился и больше не орал во всю свою глотку, а я не желал стать причиной рева. Я не желаю выносить сор из избы, как говориться. Справлюсь со своими внутренними чертями сам.
-Не говори ерунды. Я окликнул было жену, но она упрямо вышла из спальни и я лишь раздраженно махнул рукой. Не в том я был сейчас настроении, что бы уговаривать ее не дурить и ложиться в спальне, пусть делает как знает. Все равно если она себе что - то в голову вбила, это уже не исправишь.
Утром я выпил кофе и собирался уйти на работу, поскольку совершенно не собирался торчать у какого-то "мозгокопателя" или "врачевателя душ". Лучше уж я лишний раз проверю документы по последней сделке. На диване в гостиной скрючилась Фэйт. Ее упрямство просто не выносимо. Глядя на хрупкую фигурку, я невольно смягчился и со вздохом подошел к жене, собираясь перенести ее в спальню. Тихо, не желая ее будить, я поднял жену на руки, когда она открыла глаза и принялась что-то говорить.
-Фэйт, ты своим ослиным упрямством никому лучше не делаешь. Тебе нужно нормально спать и если уж ты не желаешь делить постель со мной, то могла бы и согнать на диван меня, как обычно это делаешь, а не страдать ерундой. Я вошел в нашу спальню и устроил жену на постели. В доме было тихо, видимо ребенок еще не проснулся, поэтому она могла еще немного поспать в тишине и покое. Я отметил, что синева под глазами Фэйт усилилась и явно не был обрадован этим фактом. Повинуясь внезапно нахлынувшему чувству нежности, я убрал  выбившуюся прядь волос и погладил жену по щеке.
-Давай не будем все усложнять, родная. Тоном, куда более мягким чем вчерашний, произнес я, а затем, приблизившись к ней, коснулся губами лба. - Я должен уехать, сегодня много работы. Если что-то понадобиться, позвони. Мне, или, если я буду недоступен, то Агате. Она сделает все, что скажешь. Только будь с ней немного вежливее. Она действительно хочет помочь. Моя совесть почти чиста, если не считать небольшой червоточинки. Я не бросаю жену и ребенка на произвол судьбы, у них будет все, что они только пожелают. Любые прихоти, но для того, что бы исполнять эти прихоти, мне нужно много работать.  Я готов оплачивать лучшую няню, что угодно. Но для этого мне нужно быть в офисе, а это значит, что на ребенка у меня просто не остается времени. Все крайне логично, а мысль о том, что я придумываю любые отговорки, только бы не оставаться с крошечным сыном наедине или даже просто в одной комнате, следует засунуть куда-нибудь поглубже.
-Я люблю тебя. Едва ли не в первый раз в жизни я произнес эти слова, обращаясь к своей жене. Так что хватит с меня подвигов на сегодня. -До вечера. Я поднялся с постели, натянул пиджак, выудил из кучи на столе часы, застегнул ремешок на запястье, думая о том, что надо смыться отсюда пока Фэйт не устроила мне очередной разнос за невнимание к собственному ребенку или, еще хуже, не затянула песню про психолога.

К великому сожалению, мне не удалось сбежать. Черт возьми, никто даже представить себе не может, в какой я пребывал ярости. В мой дом заваливается какой-то старый тип с клюкой и собирается читать мне морали? Убью, когда узнаю, кто это подстроил. Хотя тут и думать нечего, Фоссет. Ясно, что это ее рук дело. И почему когда я стараюсь вести себя мирно и скандалить по всякому ерундовому поводу меня то и дело стараются вывести из себя вот такими вот выходками? Мне всегда казалось, что поход к семейному психологу это шаг к которому должны прийти совместно, а не ставить вторую половину перед фактом. Я злился, очень сильно злился. Проводив взглядом старикана я скрипнул зубами и хлопнул дверью, выражая свое недовольство. Она что и впрямь думает, что из этой затеи может выйти что-то хорошее? О, я вас умоляю, могу сразу сказать, что ни к чему путному мы не придем. Хотя бы потому, что я то уж точно не собираюсь откровенничать с абсолютно посторонним человеком. Я злобно черкан на листочке, выбирая ответы. Нет, ну вот он серьезно думает, что ему чем-то поможет информация о том, как я отношусь к покупке тридцать пятой сумочки? Бесполезное занятие. Я бросил косой взгляд на Фоссет - вот уж кто увлекся ответами на эту ересь всерьез, так это она. От усердия даже кончик языка прикусила. Ну оно и неудивительно, она всегда верила во всякую ерунду вроде снежного человека. Можно не удивляться, стоит только вспомнить кучу исчерканных тестов на страницах разнообразных журналов, которые обещают найти вам идеального мужа, найти формулу гармонии и еще кучу всего, что так надо этим девушкам. И Агата! Вот уж от нее точно этого не ожидал. Зря я пожелал, что бы Фэйт с моей матерью нашли общий язык. Уж лучше бы собачились, чем сговаривались за моей спиной и устраивали против меня заговоры.
-У меня нет времени на всю эту ерунду. Я еще поговорю с матерью по этому поводу. Сквозь зубы произнес я, излишне сильно черкая на треклятом листке, так что тот порвался. И уж можете быть уверенными, разговор будет не из приятных. Как же мне надоело, что кто-то вечно вмешивается в мою жизнь, стараясь сделать так, как будет лучше. Только вот все эти благодетели не могут уяснить одно - что хорошо для них, не всегда хорошо для меня. Чертов миллион раз я пытался донести до окружающих, что не стоит пытаться навязать мне свои нормы поведения. Я живу так, как хочу сам. Но похоже никто и не пытается понять меня, все измеряя только своими мерками.
-Я бы не доверял этой ереси и не воспринимал все слишком серьезно. Бросил я, откидываясь на спинку дивана. И вообще, кто обозвал психологию наукой? Взбрело же это кому-то в голову, а всякие шарлатаны вроде этого мистера Как_его_там этим пользуются. Благодаря впечатлительным и излишне тревожным особам вроде моей матери и Фэйт подобные типы живут припеваючи. Что будет следующим шагом - вызовут гадалку? Или может начнут проводить языческие обряды, стараясь сделать из меня того, кем я не являюсь? Одно могу сказать, чего бы не хотели добиться мои дорогие дамы, добились они совершенно противоположного результата. Терпеть не могу, когда кто-то с умным видом копается в моей жизни, мыслях, душе и при этом еще пытается делать какие-то выводы. Эй, да я сам в себе разобраться не всегда могу, а этот старик решил, что все разложит по полочкам? Это же смешно. Я смотрел на этого профессора человеческих душ с нескрываемой насмешкой.Я проводил взглядом Фоссет. Замечательно! Это вот кому надо было? Мне или ей? Пригласила в дом мозгоправа и сбежала. Браво, дорогая. Что мешает мне точно так же встать и уйти?
-Знаете что я хочу Вам сказать? Я не нуждаюсь в том, что бы в моей жизни копались посторонние люди. Я совершенно не верю в то, что Вы действительно что-то из себя представляете, уж простите за прямоту. На моем лице ясно выражалось отвращение, возмущение и гнев. Те чувства, которые я сейчас испытывал. Я даже не старался сделать хорошую мину. Чем быстрее я с этим покончу, тем будет лучше. И вообще, зачем Вы об этом спрашиваете? Вы же знаток человеческих душ. Должны и сами понять, что чувствует мужчина, когда его жена умирает рожая его ребенка. Или этому Вас в университетах не научили? Какая жалость. Тогда не думаю, что Вы действительно можете мне помочь. Можете проводить сеансы с Фэйт, если ей от этого легче. Я оплачу эти забавы, но меня сюда не стоит приплетать. Когда Фоссет соглашалась на этот балаган, она что реально думала, что я буду откровенничать с этим типом, который сидит напротив меня, весь воплощение спокойствия и что-то черкает в своей записной книжке? Плохо же она меня знает. Я замолчал, сверху послышались шаги Фэйт, она возвращалась в гостиную. Мистер Я_знаю_о_вас_все смотрел на меня поверх своих очков. Фоссет вернулась в гостиную и села рядом со мной на диван. Теперь настала ее пора отвечать на вопросы, бредовее которых я еще не слышал.
-Как Вы считаете, миссис Шерман, что мешает Вашему мужу нормально общаться с сыном? Смог бы он воспитать малыша, если бы Вас вдруг не стало? Какими были Ваши отношения до того, как это случилось? А до того, как Вы вообще узнали, что ждете ребенка? Отличались ли они от ваших отношений до свадьбы? О боже, он себя слышал? При чем тут вообще это? Мы пытаемся понять причину почему я не беру на руки сына или же рассматриваем мою личность под микроскопом? Еще немного и я выгоню его из своей гостиной.